Кто тут рулит?

Кто тут рулит?

Водители оказались народом суровым и немногословным, но нашему юнкору удалось их разговорить

«Миленькая, ну что вы к старикам пристаёте?»

На Кочубеевскую автостанцию я приезжаю спозаранку. На лавочках уже дожидаются своих рейсов пассажиры с пакетами и сумками, я пристраиваюсь рядом с блокнотом и ручкой.

Подъезжает первая маршрутка - черкесская, проходящая. Водитель с ведомостью залетает в здание автостанции, через две минуты возвращается и тут же уезжает. Поговорить не удается. Следующий такой же торопливый - ему совсем не до меня.

Пытаю счастья у водителей невинномысских маршруток - безуспешно. Один меня спроваживает: «Девушка, миленькая, ну что вы к старикам пристаёте?! Лучше к молодым идите - они вам все расскажут. Сейчас следом за мной приедет молодой, красивый». Пассажиры маршрутки от этих слов расплываются в улыбках. А я вздыхаю: мне бы не молодого, а чуть более разговорчивого!

Наконец, удача мне улыбается. Подъезжает большой красный автобус «Зеленчукская - Ставрополь», за его рулем - мой первый собеседник. Он представляется: «Василий». И охотно рассказывает о себе. На междугородних рейсах работает 10 лет, до этого 15 был дальнобойщиком. Рабочий график - с 5.30 до 19.00. Спрашиваю: «Тяжело, наверное, 13 часов за рулем?» Василий говорит: нет, он не устает, отдыхает на стоянках - в Кочубеевском 10 минут, в Ставрополе два часа.

Огорчает его другое. Часто из Зеленчукской он выезжает пустым: пассажиры не хотят заезжать в села по маршруту и едут в Ставрополь напрямую на такси. От этого водителям приходится несладко - клиенты убывают, машина заполняется только в селах – Ивановском и Кочубеевском.

Нервная ли это работа? Как везде, люди встречаются разные. Но если Василию попадаются пассажиры, которые устраивают перебранки, он просто молчит и ждет, когда все само успокоится.

«А среди ваших пассажиров были бывшие заключенные, только вышедшие из колонии?» - спрашиваю я. «Не припомню», - немного удивляется теме мой собеседник.

А у меня вопрос про заключенных возник неслучайно. В Кочубеевке находится исправительная колония. Однажды я ехала в Ставрополь вместе с только что освободившейся женщиной. Она рассказывала, что не была дома больше пяти лет, и с просветленным лицом представляла, как за это время изменился город. Женщина все время просила водителя включить музыку, но он высокомерно игнорировал ее просьбы. Мне почему-то запомнилась та встреча...

Что будет, если «кто-то веером не так махнёт»?

Василий, пожелав мне доброго пути, уезжает. Я снова устраиваюсь на лавочке и замечаю, что соседи подозрительно косятся на мой блокнот. Один таксист несколько раз подходит и вглядывается в лицо, так что мне становится не по себе. Еще несколько водителей отказываются со мной говорить.

Подъезжает очередная маршрутка. Шофер очень торопится и успевает лишь рассказать про свой способ «укрощения» скандальных пассажиров.

Если попадаются склочники, которые вспыхивают от того, что «кто-то веером не так махнул, кто-то занавеску не так отодвинул», он останавливается и не трогается с места, пока ссора в салоне не затихает. Но все равно, признается, если пассажир грубый попадается, как ни держи марку, будешь нервничать и уставать.

Его маршрутка тоже отправляется. А я захожу погреться внутрь автостанции. Изучаю ее нехитрое «содержимое» - парикмахерскую, где «любые стрижки пенсионерам и детям - по 150 рублей», продуктовый отдел, продавец которого смотрит телевизор и пилит ногти, магазинчик с книгами, газировкой, косметикой и игрушками на прилавке.

Тем временем возле закрытой чебуречной на улице появляются двое мужчин с сигаретами. Похоже, водители. Подхожу к ним - беседовать отказываются. Но, увидев мое расстроенное лицо, один, постарше, передумывает.

«Бывший водитель, сейчас на пенсии, за рулем отработал четверть века. Ездил по маршрутам в Ставрополь, Теберду, Черкесск, - рассказывает он о себе. - Вообще, по специальности я учетчик, но нужда заставила переквалифицироваться. Работа водителя непростая: я сильно уставал, потому что приходилось ездить по плохим дорогам».

Со скандальными пассажирами мой собеседник поступал, как и предыдущий: просто останавливался и ждал. И это всегда помогало. С теми, кто плохо переносит дальнюю дорогу, разговаривал, чтобы снять напряжение.

На пенсии он любит рыбачить и смотреть телевизор. Его товарищ вторит: «Какие еще стариковские увлечения? Рыбалка и отдых, тишина да покой». И, подумав, добавляет: «Раньше водители были дисциплинированные, ответственные, человечные».

- А сейчас?

- А сейчас в большинстве хамят, – отвечает он.

- Правильно говорит, хамят, - подтверждает «мой» пенсионер.

Отдых за рулём лучше всякого моря

Уже обед. За несколько часов, что я провела на автостанции, из десятков водителей побеседовать согласились лишь трое. Но я не теряю надежду, и не зря.

Подъезжает маршрутка из села Казьминского. Ее водитель, Анатолий Михайлович, оказывается самым открытым и общительным представителем профессии.

«Вы знаете, когда пацаном был, на Урале с дядькой катался - и мне так понравилось! Стать шофером была детская мечта», - делится он.

Мечта сбылась, Анатолий Михайлович получил специальность техника-механика, за рулем он уже 50 лет. И сейчас, хоть на пенсии, продолжает работать - ездит по маршрутам в села Казьминское, Кочубеевское, Дворцовское, хутора Васильевский, Мищенский, Андреевский.

- Устаю ли? - переспрашивает меня водитель. - Нет, наоборот, я за рулем отдыхаю. Для меня это удовольствие - как для других, например, поездка на море. Вот если день-два не работаю, мне тяжко.

- В чем для вас плюсы и минусы работы? - интересуюсь я.

- Когда-то про шоферов ходила шутка: «Целый день всех возишь, а сам домой пешком ходишь». Именно так и было. А если серьезно, в любом деле есть минусы. У нас это напряженная трасса, гололед зимой, загруженность транспорта небольшая, около 50%. Но все равно это дело мое. В этом главный плюс. Только когда дома на диване лежишь, нет минусов.

Я спрашиваю про заключенных. Анатолий Михайлович вспоминает, что не раз возил их. «Да такие же люди, как все, часто попадают в тюрьму по глупости, - говорит он. - Бывает, просят бесплатно довезти: так, мол, и так, денег нет. «Пожалуйста», - отвечаю. Я столько возил их и в Ставрополь, и в Невинку.

- То есть если пассажир скажет, что у него нет денег, вы не будете ругаться?

- Абсолютно.

Просьба к водителям - любить своё дело

И вот на днях опять еду с бывшими заключенными. Их трое. О том, кто они, я догадалась по татуировкам, а потом мельком услышала разговор, когда мы выходили из маршрутки. Но за одним я наблюдала всю дорогу. Он смотрел синими глубокими глазами в окно на солнце, на пожелтевшие деревья и не глядя перебирал четки.

Такого взгляда я никогда не видела. Он словно скорбно рассказывал всю его историю. А погода за окном была такой радостной. И мужчина смотрел на нее, как на человека, который улыбается, когда ему говорят о горе. Глядел пристальными сухими глазами, пытаясь понять, как это -  горе, а ее не трогает. За всю дорогу он так и не отвел глаз от «равнодушного» окна.

Увидеть такое может любой водитель. Может, конечно, и не заметить, забыть, не придать значения. Наверное, я тоже забуду. Во что он был одет, какие у него были четки, все-все о нем забуду. Но вряд ли забуду его глаза.

***

Во втором часу на автостанции тихо-тихо. Возле рынка совсем мало машин. На кирпичном заборе написано: «Просьба к водителям…», остальное замазано углем и нарисована стрелка в сторону автостанции. Можно добавить: «…быть бдительными и осторожными», а можно: «…любить свое дело и каждого своего пассажира». Как любит Анатолий Михайлович, каким бы этот человек ни был и чего бы в своей жизни ни натворил. Уж он бы включил музыку, хоть и вчерашнему преступнику.