Семья девочки, заражённой в городской детской больнице Ставрополя опасной ротавирусной инфекцией, добилась наказания докторов.

С клиники взыскано более 300 тысяч рублей

Здравствуйте, уважаемая «Открытая» газета! В марте прошлого года моя дочь Катя была госпитализирована в педиатрическое отделение городской детской больницы (ГДКБ) Ставрополя с диагнозом «острый обструктивный бронхит». Лечащим врачом была назначена Альфия Абдуллина.

На третий день лечения у Кати появились симптомы инфекционного заболевания: понос, рвота, высокая температура, которая держалась сутки. Дочка стала отказываться от еды и питья, быстро теряла жидкость. Дежурившая в ту ночь педиатр Анна Цатурова приняла инфекционные симптомы за побочную реакцию на антибиотик, а утром, в конце своей смены, даже не осмотрев ребенка, как ни в чем не бывало ушла домой.

Только на следующий день мою дочь, которая находилась уже в сильно обезвоженном состоянии, осмотрела лечащий врач Альфия Абдуллина. Она предположила, что у ребенка может быть какая-то инфекция, но даже после этого ребенок не был обследован лабораторно на возбудителя, не была подобрана адекватная тактика лечения.

Катю не перевели в профильную инфекционную больницу, и лишь к вечеру второго дня ее поместили в приемно-смотровой бокс. Хотя нам он показался больше похожим на кладовку: в кабинете были сложены уборочный инвентарь, одежда, коробки с лекарствами и другие вещи. В помещении не было естественного освещения, вентиляции, не говоря уже об элементарной стерильности!

Заведующая педиатрическим отделением больницы Инна Маркарова осмотрела ребенка только один раз. В стационарной карте больного Маркарова не поставила своей подписи под резюме дневниковой записи. Стоит ли говорить, что все это – грубейшие нарушения!

На наши постоянные просьбы собрать консилиум врачей по поводу крайне тяжелого состояния ребенка заведующая педиатрическим отделением и лечащий врач отвечали категоричными отказами: мол, ребенка уже и так осматривали невролог и инфекционист.

Ребенку каждый вечер проводили инфузионную терапию, для чего были установлены вифлоны (полимерные держатели для игл. – Прим. ред.): два в левую руку и один в левую ногу. У постели Катюши дежурили мама и бабушка, а медсестра педиатрического отделения по имени Наталья предлагала им самим по завершении капельницы закрутить колесико и достать шланг. При этом медсестра прямо при нас регулярно выливала излишки лекарства на пол в палате.

Вместо положенных двух часов инфузии глюкозы (что было указано в карте) медсестра капала ее не дольше 45 минут. Убедить ее строго следовать указаниям в медкарте было нереально. Ребенок постоянно нервничал и плакал, жидкость однажды пошла под кожу малышки.

***

Мама и бабушка по очереди держали руку ребенка, чтобы раствор капал равномерно. И лишь спустя два дня случайно зашедший в палату заведующий реанимационным отделением Андрей Панков предложил нам использовать аппарат, который обеспечивает равномерную подачу лекарства в вену. Почему этого не было сделано раньше?!

На пятый день такого «лечения» у ребенка стали синеть конечности. К счастью, в ту ночь рядом оказались квалифицированные врачи-реаниматологи, врачи с большой буквы – Марина Миронова и Евгений Ушмудин. Они внимательно осмотрели ребенка, нашу кроху поместили в реанимацию, ей поставили подключичный катетер под масочным наркозом.

Лишь после этого мы стали замечать, что дочка пошла на поправку: лицо порозовело, нормализовался стул. В дальнейшем лечение продолжилось уже амбулаторно, и наш ребенок вскоре был выписан из больницы.

Естественно, мы не могли молчать, столкнувшись со столь откровенным пренебрежением интересами маленьких пациентов со стороны врачей-педиатров! Мы обратились с жалобами в надзорные органы, где сразу же натолкнулись на непробиваемую стену пресловутой корпоративной солидарности. Обличать грубейшие нарушения никто не спешил, рассчитывая на то, что мы не сможем доказать ошибки врачей.

Тогда мы с супругой были вынуждены обратиться в суды, которые признали бездействие надзорных органов (краевого минздрава, управлений Роспотребнадзора и Росздравнадзора) при рассмотрении наших жалоб незаконным. Лишь после этого в больнице начались проверки, а их материалы передавались в суд.

***

В ходе проверок было установлено, что у детской больницы вообще не было лицензии на стационарное лечение инфекционных больных. Нашего ребенка под видом врачей-реаниматологов неоднократно осматривали, лечили и делали назначения стажеры-ординаторы. Они даже не имели сертификатов для самостоятельной практики, но при этом были приняты на врачебные должности приказами главврача Вячеслава Кашникова.

В августе прошлого года Октябрьский районный суд Ставрополя по нашему иску постановил взыскать с городской больницы административный штраф в размере 15 тысяч рублей по ст. 6.3 КоАП («Нарушение законодательства в области обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения»). Главный врач Кашников был подвергнут административному штрафу в сумме 500 рублей.

Мировой судья Ленинского района Ставрополя также признал Кашникова виновным в совершении административного правонарушения по ст. 19.20 КоАП («Осуществление деятельности, не связанной с извлечением прибыли, без лицензии»). На главврача было наложено административное предупреждение. Эти решения были оставлены без изменений вышестоящими инстанциями.

И как же, вы думаете, главный врач отреагировал на результаты проверок?! Он объявил докторам, которые неправильно лечили мою дочь... устные замечания. В том числе и врачу-реаниматологу Марине Мироновой, благодаря которой и был спасен ребенок. А второй реаниматолог, Евгений Ушмудин, спасший жизнь нашей дочери, и вовсе получил от главврача... выговор!

***

Марина и Евгений больше в этой больнице не работают. При этом Кашников даже не соизволил им передать наши с женой письменные благодарности за адекватное и грамотное лечение нашей дочери. С этим мы также не могли согласиться и были вынуждены обратиться с жалобой на действия Кашникова в Минздрав России.

Федеральное министерство дважды указывало краевому минздраву на необходимость довести до врачей-реаниматологов благодарность родителей. Однако краевое министерство, невзирая на требования Москвы, продолжало поддерживать позицию Кашникова.

Зато мою жалобу на неправильные действия врачей Кашников передал... лично доктору Анне Цатуровой, на которую я и жаловался. А она сразу же подала на меня заявления в следственный комитет и в краевую адвокатскую палату, требуя привлечь к уголовной ответственности за клевету.

Получив отказы, обиженная врач принялась искать помощи в суде, куда обратилась с иском о защите своей чести, достоинства, деловой репутации. Истица, видимо, запамятовала о том, что на предыдущем месте работы, в Шпаковской ЦРБ, во время ее дежурства ребенок был доведен до крайне тяжелого состояния, а на следующие сутки умер.

Цатурова даже в суде до последнего отрицала этот факт. «Вспомнила» она о смерти маленького пациента, лишь когда в суд поступили медицинские документы, а в заседании со свидетельскими показаниями выступила мама умершего ребенка. Разумеется, под тяжестью неопровержимых доказательств Фемида не приняла позицию Цатуровой и отказала ей в иске.

***

В апреле 2015 года решением Октябрьского районного суда Ставрополя в пользу меня и моей супруги с ГДКБ была взыскана компенсация морального вреда в размере 200 тысяч рублей и в возмещение материального вреда - 15 тысяч.

И мы, и главврач Кашников обжаловали это решение в апелляционной инстанции, которая снова встала на нашу защиту и дополнила решение первой инстанции взысканием в нашу пользу штрафа в размере 107,5 тысячи рублей.

На днях Кашников обратился в кассационную инстанцию краевого суда, требуя пересмотреть апелляционное определение. Судья Галина Макеева, получив жалобу главврача, в тот же день приняла ее к рассмотрению, приостановила исполнение судебного акта (ни штраф, ни компенсацию морального вреда с ГДКБ мы до сих пор не получили) и истребовала дело из суда первой инстанции.

Мы доверяем суду и уверены, что будет принято законное постановление. Тем более что обжалуемое решение основывается на уже вступивших в законную силу судебных актах, подтверждающих допущенные больницей грубейшие нарушения.

НАРУШЕНИЯ ВЫЯВЛЕНЫ...

Анатолий ШАРОНОВ, начальник управления государственного контроля качества оказания медицинской помощи населению Росздравнадзора:

(Из официального письма Росздравнадзора РФ от 1 сентября 2016 г.)