Бывает, что самое светлое чувство приходит к человеку когда молодость уже позади
 

Недавно я шла домой по бульвару Карла Маркса и напротив гостиницы «Ставрополь» (бывшая «Интурист») увидела двух девушек за мольбертами. Оказалось, студентки Ставропольского художественного училища рисуют виды города. 
Я присела рядом и смотрела, как второкурсница Наталья фломастером рисует старенький двухэтажный дом у гостиницы: окошки, наличники, крылечко... А сама вспоминала пожилую женщину, что долгие годы изо дня в день сидела на этом крыльце, всматриваясь в лица прохожих.
 

Это была красивая бабушка – ни старость, ни морщины не портили ее. Жила она в угловой комнате на первом этаже, и каждый день подолгу сидела у окна или на крыльце дома то одна, а то с мужчиной средних лет. Я дважды в день проходила мимо – на работу и домой – и здоровалась с ней. Как-то спросила: «Что-то давно не видно вашего сына...», на что старушка ответила: «Это не сын, это мой муж». Я растерялась, а пожилая собеседница поведала мне такую историю.
Родом она из Эстонии, родители потеряли ее на вокзале, когда переезжали в Россию, и девочку подобрали соотечественники, ехавшие на юг. Так она оказалась в Ставрополе, где прожила всю жизнь. А на старости лет осталась одна: муж умер, следом младшая дочь. Старшая жила отдельно от матери.
Долго она жила в одиночестве, часами смотрела в открытое окно, как живет город и меняются времена года. И вот однажды к ее окну подошел мужчина лет сорока и попросил нитку с иголкой что-то починить. «Я предложила помочь, он отказался, мол, сам сделаю, – рассказывала бабушка. – Спрашиваю: «Куда идете?» В ответ слышу: «В баню». – «А почему без узелка?» – «У меня ничего нет, я только вышел из тюрьмы». 
И такая меня жалость к нему пробрала, что я пригласила его зайти в дом, и ни о чем не могла думать, кроме как помочь ему. Обратилась в милицию, просила прописать у меня – получила отказ. И не знаю, что на меня нашло, говорю гостю: «Пойдем в загс!»
Надела старенькое венчальное платье, туфли. Приходим в загс, прошу служащих: «Вы не смотрите на бумаги, где наши годы рождения указаны, а смотрите на нас». 
«Жених» мой от пережитых тюремных невзгод постарел раньше времени, а я в тот день от воодушевления помолодела лет на пятнадцать. Может, внешне разница в возрасте была не так очевидна, и нас расписали. Вышли мы, «молодожены», на улицу, купили в магазине бутылку красного вина и булку черного хлеба и отметили свое бракосочетание прямо на скамейке под тополем. 
Конечно, дочь и соседи были против, но сейчас все уладилось. С мужем мы живем, как брат и сестра. Только он часто жалеет: «Почему нас судьба не свела раньше?» А я стараюсь не думать об этом. Хотя грустно, конечно...»
Они прожили вместе несколько лет, и часто их можно было видеть на крылечке: сидят рядом на стульчиках и молчат, глядя на шумную улицу. Потом мужчина заболел и умер. А время спустя я увидела на том крыльце красивую женщину в трауре, дочь моей собеседницы, и поняла, что бабушка, так поздно нашедшая свое счастье, не выдержала второго одиночества и ушла вслед за своим нечаянным мужем. 
 

Капиталина ТЮМЕНЦЕВА, 
постоянная читательница 
«Открытой», 87 лет
Ставрополь