Несмотря на окрики высшего полицейского начальства, избиения людей ставропольскими стражами порядка продолжаются.
Причина одна - безнаказанность садистов, которых так же безнаказанно покрывают следственные органы, уголовные дела не контролируются прокуратурой, а в судах затягивают процессы.
Вот очередная драматическая история, точка в которой не поставлена до сих пор - даже четыре года спустя!
Охотились с целью «улучшить показатели»
Началось все в апреле 2014 года в Ставрополе, на второй день Пасхи. В половине седьмого вечера 43-летний житель краевого центра, примерный семьянин Юрий Ефремов возвращался домой по проезду Демократическому.
Был трезв, никого не задевал, общественный порядок не нарушал, к уголовной и административной ответственности никогда не привлекался, приводов в полицию не имел.
В ста метрах от дома Ефремова настиг наряд ППС в составе А. Перцева (старший наряда), А. Чурсинова и С. Бронникова. Полагая, что его с кем-то спутали, Ефремов стал показывать стражам порядка водительское удостоверение, но оно их ничуть не заинтересовало.
В этот момент мимо проезжал знакомый Ефремова, который подтвердил личность задержанного и вызвался через пять минут подвезти его паспорт. Но и паспорт тоже оказался не нужен.
Без объяснения причин полицейские понудили мужчину сесть в их служебный автомобиль и там заперли в зарешеченный отсек. Так полицейские добивались высоких показателей в работе - отловили первого встречного, чтобы эти показатели улучшить рапортом о якобы пресечении правонарушения. Какого именно? Об этом «охотники за показателями» решили подумать позже.
Ефремова привезли в дежурную часть отдела полиции №2 (Октябрьский район) УМВД Ставрополя. Там задержанного передали оперативному дежурному капитану полиции А. Малюшкову и его помощнику старшему сержанту полиции В. Кобышеву, которые без оформления необходимого протокола о задержания, прямиком отправили Ефремова в камеру.
Мужчина страдает хронической болезнью легких и даже непродолжительное пребывание в душных и непроветриваемых помещениях приводит к приступам тяжелого удушья, а для купирования приступов по нескольку раз в день он вынужден пользоваться ингалятором.
Оказавшись в помещении с тяжелым, спертым воздухом, с неработающей вентиляцией, Ефремов мгновенно почувствовал себя плохо, стал задыхаться, стучать в дверь (кнопки вызова не оказалось).
Мент сатанел от собственной жестокости
На шум явился оперативный дежурный Малюшков, которому Ефремов сказал о своей болезни, умолял выпустить его, дать возможность позвонить жене, чтобы та привезла лекарства.
Но состояние страдающего человека жалости у полицейского не вызвало.
Напротив, просьбы задержанного вызвали у него ярость и желание причинить еще больше мучений.
Малюшков приказал своему помощнику Кобышеву отвести задержанного из одиночки в камеру, где спал частый «гость» полицейского отдела некто Папин, мелкий хулиган. Другого спального места в камере не было - ни лечь, ни присесть теряющему сознание Ефремову было негде.
Мужчине ничего не оставалось, как снова стучать в дверь, умоляя о помощи, после чего раздраженный шумным соседом Папин дважды пнул сокамерника ногой, один раз в грудь.
Тут же появился Малюшков. Приказав Папину выйти в коридор, майор вошел в камеру и под отборную матерщину нанес скорчившемуся от боли Ефремову, сидящему у стены на карточках, удар ногой в голову.
Позднее медики зафиксируют на лице четкий след рифленой подошвы ботинка, не сходившего много часов. В довершение Малюшков нанес еще два резких удара в живот, после которых Ефремов потерял сознание.
Садист избивал жертву, сатанея от собственной жестокости, к которой привык за шесть лет службы в горячих точках. Боевое прошлое искорежило его психику - эти ее деформации впоследствии зафиксировала медэкспертиза, проводившаяся в рамках возбужденного против полицейского уголовного дела.
Опаздай «скорая» на минуты,жертву было бы уже не спасти
Читаешь заключение судебно-медицинской экспертизы с описанием увечий Ефремова после истязаний в полицейском отделе - и душа холодеет: сотрясение головного мозга, травматический оскольчатый перелом верхнечелюстной пазухи и наружной стенки верхней орбиты, травматический перелом скуловой дуги, закрытая тупая травма живота с разрывами передней стенки желудка, левой доли печени, корня брыжейки поперечно-ободочной кишки, множественные неполные разрывы серозной оболочки слепой кишки с формированием гематом…
С этими жутчайшими повреждениями Ефремова удерживали в камере до глубокой ночи. Он испытывал дикие боли, его сотрясала рвота, из носа рекой лила кровь. Он уже не мог передвигаться самостоятельно и понимал, что умирает. Лишь стонал и время от времени просил вызвать врачей.
Эта пытка длилась пять-шесть часов. Все это время ни оперативный дежурный Малюшков, ни помощник Кобышев, ни находившиеся в курсе произошедшего начальник смены М. Бибик, ни начальник отдела дознания А. Семенов «скорую» не вызывали - до тех пор, пока изуверы не поняли, что зашли слишком далеко и надо спасать свои шкуры. Испугались получить в камере труп.
В больнице, куда «скорая» доставила искалеченного Ефремова, его сразу же отправили на операционный стол. Хирург, делавший первую операцию (их было несколько), при опросе сказал: «Если бы пациента привезли на несколько минут позже, то спасти его было бы уже невозможно».
Заметали следы: врали, фальсифицировали...
Между тем, как только в ОП№2 получили справку из больницы о страшных увечьях Ефремова, в дежурной части всей сворой принялись усиленно заметать следы преступления.
Оперативно состряпали протокол о якобы совершении Ефремовым административного правонарушения, в который внесли заведомо ложные сведения о событии правонарушения (мелкое хулиганство), о свидетеле и понятых, которых не было, сфальсифицировали отказ Ефремова от подписи в протоколе.
Позднее административно задержанный Папин в суде показал, что двое сотрудников отдела потребовали от него взять на себя вину в том, что Ефремова избивал только он. В противном случае грозили подбросить наркотики - и тогда, мол, зоны тебе не миновать. Папин, не зная реальной ситуации и ее последствий, согласился.
Оперативный дежурный Малюшков составил рапорт на имя начальника отдела А. Толстова об обнаружении признаков преступления, в котором указал, что около 23 часов его помощник Кобышев зафиксировал-де драку между Ефремовым и Папиным.
Однако Кобышев вообще уехал из отдела, чтобы не быть свидетелем экзекуции. А значит, и соучастником назревавшего на его глазах преступления, ведь это он затолкал Ефремова в камеру к Папину и, зная звериный нрав начальника, понимал, как могут развиваться события. Он мог бы это преступление предотвратить, но подло смылся и, отмазывая Малюшкова, в рапорте на имя начальника отдела также напропалую врал.
Служебная проверка была фикцией
Утром следующего дня в отделе началась служебная проверка. Однако проверяющие старательно избегали вопроса законности доставления Ефремова. Действия сотрудников ППС у них вообще не вызвали сомнений. Проверяющие не пытались даже выяснить, при каких обстоятельствах Ефремов оказался избит до полусмерти, а саму жертву долгое время не опрашивали. Для видимости к дисциплинарной ответственности, как в колхозе, привлекли всю дежурную смену.
Поскольку закон в подобных случаях требует возбудить уголовное дело, молодая следователь ОП №2 Диана Каграманова возбуждает его в отношении Папина, после угроз подбросить ему наркотики оформившего явку с повинной.
Следствие использует все хитрости и уловки заговорщиков и не задает Папину опасных вопросов, которые бы указали на истинных преступников. Например, бил ли он Ефремова в живот и по голове, что стало причиной страшных травматических последствий. Ведь Папин на допросе об этом не проронил ни слова.
Какие страшные травмы получил его сокамерник в результате избиения оперативным дежурным, от Папина тщательно скрывали. Если бы он знал об этом, взять на себя вину тяжкого преступления, конечно, не согласился бы ни в жизнь.
Пыточную историю старались замять и после того, как Ефремов в подробностях рассказал, что бил его именно оперативный дежурный и что он может его опознать. Никаких опознаний не проводилось, а судебно-медицинская экспертиза была назначена спустя лишь… полтора месяца после случившегося. Все полицейские, включая Малюшкова, дружно проходили свидетелями по уголовному делу в отношении подставного лица Папина.
Упорно в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников полиции «за отсутствием в их действиях состава преступления» отказывал следственный комитет края.
Все указывало на то, что следствие и полицейское руководство старательно прятало преступников, уводя их от уголовной ответственности.
Можно безнаказанно калечить? Всё равно отмажут?!
Спустя почти пять месяцев(!), в сентябре 2014 года, Следственный комитет возбудил-таки уголовное дело по факту избиения Ю. Ефремова сотрудником полиции.
Малюшкову было предъявлено обвинение по ч. 3. ст. 286 УК РФ («Превышение должностных полномочий с применением насилия»). Позднее в отношении него возбудили уголовное дело по ч. 2. ст. 293 УК РФ («Халатность, повлекшая тяжкий вред здоровью»).
В отношении помощника оперативного дежурного Кобышева возбудили уголовное дело по ч. 2. ст. 293 УК РФ, а полгода спустя предъявили обвинение по ч. 3. ст. 286 УК РФ («Превышение должностных полномочий, повлекшее тяжкие последствия»).
Несмотря на это, в полиции как ни в чем ни бывало продолжали «расследовать» уголовное дело в отношении Папина. Только в результате многочисленных жалоб в краевую прокуратуру защитника Ефремова адвоката Инны Денисовой, подполковника полиции в отставке, в прошлом следователя по особо важным делам ГУВД СК, было принято решение это дело передать в Следственный комитет.
До суда оба уголовных дела дошли лишь в июле 2015 года и были одновременно оперативно и объективно рассмотрены Октябрьским районным судом. Оба, Матюшков и Кобышев, получили реальные сроки наказания.
Но когда дело оказалось в апелляционной коллегии в составе краевых судей Г. Гукосьянца (председательствующий), Д. Кондратенко и Ю. Трубицыной, традиционно началась защита обвиняемых. Оба приговора первой инстанции были отменены, а действия полицейских переквалифицированы на менее тяжкие уголовные статьи, по сути, даровавшие им свободу.
Сегодня дела разъединили, оба заново рассматриваются в Октябрьском райсуде. Дело Матюшкова рассматривает судья А. Мкртчан, дело Кобышева - судья Ю. Макаров.
Оба подсудимых в суде ведут себя развязно, вины не признают и обвиняют потерпевшего в их оговоре с целью слупить с государства легких денег. Подсудимые, похоже, не сомневаются: их путь к свободе уже проложен апелляционными судьями, по сути, «указавшими» первой инстанции направление деятельности.
Этим, похоже, только и можно объяснить нескончаемую волокиту судебных процессов, до невозможности измотавших Юрия Ефремова, теряющего последнее здоровье, и не только физическое. Жертва полицейских испытывает колоссальные психологические нагрузки, поскольку в целях его безопасности процессы идут в закрытом режиме.
Суды согласились с тем, что сам Ефремов, его родные и свидетели могут опасаться насилия или провокаций со стороны полицейских, вовлеченных в эту преступную историю.
Дожили! Граждане боятся полицейских
Да, люди опасаются полицейских, поскольку даже самые отмороженные из них разгуливают на свободе и, имея большие возможности и связи, могут сотворить что угодно.
Почти все коллеги Малюшкова и Кобышева, так или иначе причастные к насилию над незаконно задержанным, по-прежнему несут службу, получают премии, поощрения и мечтают о перспективах карьерного роста.
Никаких мер дисциплинарного наказания не понес начальник ОП №2 полковник полиции А. Толстов. Продолжает служить начальник отдела дознания майор А. Семенов. Работают сотрудники ППС С. Бронников и А. Перцев.
Без последствий, по собственному желанию, уволился начальник смены майор полиции М. Бибик. В «символичную жертву» принесли одного А. Чурсинова - осудили и уволили из органов.
Никто из полицейской верхушки - ни из ОП №2, ни из главка - не принес извинений искалеченному Юрию Ефремову. Впрочем, нужны ли ему эти «извинения», если не наказаны палачи?! Мужчина до сих пор интенсивно лечится, но здоровья нет.
До тех пор, пока преступников в полицейских погонах будут уводить от сурового наказания, на очищение рядов стражей правопорядка можно не рассчитывать. А законопослушных граждан по-прежнему будут хватать на улицах, бросать в камеры, избивать.
Нет наказания - жди очередного преступления «на ту же тему».
