На прошлой неделе краевой суд оправдал служителя Фемиды, обвиняемого по коррупционной статье «Вынесение заведомо неправосудного решения»

Про эту историю «Открытая» уже писала (см. «Рейдеры в мантиях» [3], №44 от 5 ноября 2008 г.). Вкратце напомним ее еще раз. Летом 2005 года судья Андроповского райсуда Олег Гумба принял и рассмотрел иск кипрской компании «Broadwood». Ответчиком был районный адвокат, которая отказалась исполнять заключенный с этой фирмой договор на оказание юридических услуг. 

Вместе с иском «Broadwood» представила судье заявление о принятии обеспечительных мер. Но вовсе не в отношении безответственного адвоката (что было бы логичным), а нефтяной компании «Геойлбент»… из Ямало-Ненецкого автономного округа, не имеющей к этому делу никакого отношения. «Вина» нефтяников была лишь в том, что их фирма являлась дочерней компанией «Broadwood» и между ними давно полыхал корпоративный конфликт. 
Олег Гумба внял заверениям «киприотов» и росчерком пера парализовал всякую хозяйственную деятельность огромной ямальской компании. Позднее юристы «Гейолбента» оценили причиненный ущерб в $12 млн. Спустя пару недель решение Гумбы было отменено краевым судом, а в отношении него самого возбуждено уголовное дело по ст. 305 УК РФ («Вынесение заведомо неправосудного решения»).
Впрочем, вскоре судья покинул пределы родины и перебрался в Абхазию, где его назначили зампредом Верховного суда. Видимо, абхазских чиновников от правосудия ничуть не смутило, что Олег Мухамедович проходит обвиняемым по коррупционной статье. 
Расследование этого в общем-то простейшего дела длилось больше двух лет, оно было передано в суд лишь в прошлом ноябре. Гумба потребовал, чтобы дело рассматривалось коллегией присяжных, которых намного легче, нежели профессионального судью, заболтать и задурить мозги. Так и вышло: Гумба артистично убеждал присяжных, будто принял злополучное ходатайство от «Broadwood» по недосмотру и вовсе не хотел причинять ущерба компании «Геойлбент». 
Откуда присяжным было знать, что это излюбленный грязный прием в корпоративных войнах – когда судью общей юрисдикции, как правило, за хорошую мзду просят «подкорректировать» финансово-хозяйственную деятельность (что подсудно только арбитражным судам!) компании из другого конца страны. И попадался на этом уже не один ставропольский служитель Фемиды. 
Но ведь даже элементарная логика должна была подсказать присяжным, что торговля нефтью не имеет никакого отношения к рядовому трудовому спору между нанимателем и адвокатом! Однако очарованные сладкоголосым «соловьем»-подсудимым заседатели, не разбирающиеся в правовых тонкостях, полностью оправдали Гумбу. 
Между тем с юридической точки зрения оправдание судьи, обвиняемого по ст. 305 УК РФ, – правовой казус. И вот почему. Возбудить уголовное дело против судьи вправе только первый зам генпрокурора – руководитель Следственного комитета РФ. Но для этого он должен заручиться поддержкой региональной квалификационной коллегии судей, которая подтверждает, что в действиях служителя Фемиды действительно содержатся признаки преступления, а затем дает согласие собственно на возбуждение дела. 
То есть еще до начала судебного процесса подозреваемому в коррупции служителю Фемиды уже выносят приговор его коллеги. Так и в действиях Гумбы краевая квалификационная коллегия (куда, кстати, входят не только судьи, но и независимые эксперты-юристы) нашла состав коррупционного преступления. Гумба обжаловал это решение коллегии в Верховном суде РФ, но высшая судебная инстанция страны подтвердила незаконность его действий. А вот присяжные (простые люди, что называется, «с улицы») ничего преступного в этой же ситуации не увидели. 
Поневоле начинаешь задумываться: а, может быть, правы те критики российского суда присяжных, которые требуют изъять из его ведения особо сложные дела. Ведь порой присяжным приходится разбираться в таких запутанных рейдерских и коррупционных схемах, сквозь которые с трудом продираются даже профессиональные юристы.
Тем временем Гумба вернулся в Абхазию. Он уже не боится повторного рассмотрения уголовного дела. Ведь вердикт присяжных прокуратуры можно оспорить только в исключительных случаях – например, если вдруг выяснится, что кто-то из заседателей взял взятку или является дальним родственником подсудимого. Но, надо полагать, что подобных «косяков» в деле Гумбы уже не обнаружится. Право, зачем лишний раз беспокоить теперь снова «уважаемого» человека?!  
 

Антон ЧАБЛИН