Пятигорский дом-музей Алябьева принял выставку двух художниц – матери и дочери, носящих одинаковое имя Ирина Шаховская
На протяжении всей войны она не просто продолжала работать художником, но и спасала художественное наследие города от разграбления. Когда Пятигорск оккупировали нацисты, Ирина Федоровна спасла дом-музей Лермонтова от поджога украинскими полицаями.
В 1947 году у нее родилась дочь, которую также назвали Ириной. Она пошла по стопам матери и поступила в легендарную Строгановку – крупнейшее в Советском Союзе художественно-ремесленное училище. К тому времени ее мама уже была назначена на должность главного художника Пятигорска, ее персональные выставки с блеском проходили не только на Ставрополье и Северном Кавказе, но и по всей стране.
Благодаря Ирине Федоровне город-курорт обрел многие свои «открыточные» виды – охраняющих Провал белогривых львов, Китайскую беседку на Горячей горе, парковые скульптуры по мотивам сказок, чугунные мемориальные доски в лермонтовских местах…
Она была не только прекрасным графиком, но и занималась скульптурой: в запасниках музея есть выполненные ею скульптурные портреты героев Лермонтова. Ну а на выставке – большая серия графических работ «Старый Пятигорск».
Самое начало девяностых: красивейший город России еще не постигла участь чиновного забвения, и перед зрителем почти в первозданной красоте предстают санатории, беседки, скверы, аллеи, бульвары… Это сегодня на месте многих – развалины или, того хуже, рестораны и магазины. Поневоле задумаешься, что Ирина Федоровна, до глубины души любившая тот старый, лермонтовский еще Пятигорск, не застала этого безобразия. Она ушла из жизни в 2001 году…
Ее дочь Ирина Владимировна сегодня, пожалуй, один из самых известных художников Кавминвод, обладатель множества медалей и участник десятков выставок. Сегодня преподает она будущим дизайнерам в СКФУ. На выставке много ее графических работ, и на каждой с поистине материнской любовью запечатлен Пятигорск. Центр и окраины, ночью и днем, в православную Пасху и рутинные будни.
Лично меня же на выставке более всего зацепила работа «Семейное древо». Большой коллаж на сочно-оранжевой бумаге, в котором самые необычные детали – неяркие, охряные фотокарточки. С них глядит на тебя Россия, которую мы безвозвратно потеряли, почти вековой давности.
Каждое фото – как документ эпохи: перед камерой-гармошкой и в одиночку, и всей большой семьей рассаживались чинно, ведь порою не было возможности сделать второй кадр. Оттого и искренность в глазах, которой нет на сегодняшних селфи, когда вся жизнь мелькает перед камерой смартфона. Мелькает – и утекает в никуда… Безвозвратно, без надежды, что кто-то из наследников этого пустого поколения тоже захочет сделать такое же «Семейное древо».